ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМА СУБЪЕКТА В СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФСКО-ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАРАДИГМЕ
2.1. Гуманистические интенции христианской философии истории
Гуманистический подход к анализу феномена человека с необходимостью
предполагает признание человека субъектом истории, ее активным участником,
творцом своей судьбы. Тем самым свободная воля человека оказывается выше власти
природных стихий или божественных сил. Представление о человеке как субъекте -
несомненное достояние гуманистической философии истории; вместе с тем, именно
эти представления сегодня перед лицом глобальных проблем подвергаются
ожесточенной критике. В данном подразделе мы попытаемся определить истоки
данной философско-исторической традиции, а также предложить ее новые
интерпретации.
Современная ситуация в области философии истории характеризуется как глубоко
кризисная. Сам феномен философии истории все еще остается малоизученным, нет и
опыта осмысления самой философии истории в качестве отдельной области
философского знания [115, с. 48]. Сложное положение усугубляется ее особым
"пограничным" расположением на стыке различных научных дисциплин. Не вдаваясь в
причины современного кризиса, заметим, что одной из опасностей, подстерегающих
стремительно меняющийся мир, является отрыв от собственных исторических
оснований, неукорененность или же подмена этих корней. С другой стороны,
существует реальная угроза создания "идола истоков" - единой абстрактной линии
развития, принесения живого исторического многообразия в жертву научному
сектантству.
Возможным путем выхода из создавшейся ситуации видится обращение к истокам
своей научной традиции, определение и проверка положений, лежащих в ее
основании. Очевидно, что на этом пути требуется то, что греки называли "поворот
глаз": непредвзятый подход, открытость к новому, готовность исследователя
мыслить диалогически и диалектически. Мы обратимся к вопросу о генезисе
гуманистических философско-исторических представлений и попытаемся выяснить,
какое место в этом процессе занимают христианские концепции.
Согласно классической типологизации X. Раппопорта (1898 г.), выделялось три
направления философии истории - провиденциальное (Августин), метафизическое
(Гегель), научное (Вико - позитивисты - Маркс) [115, с. 50]. Современные
исследователи, однако, считают, что на сегодняшний момент более приемлема
типологизация «классическая - неоклассическая - постнеоклассическая философия
истории». И в том, и в другом случае, античность и христианство оказываются у
самих истоков историзма.
Известно, что "историческое сознание", - сравнительно поздний продукт
человеческой цивилизации; что теоретически было обосновано Э. Кассирером [103,
с. 643-683]. Как давно оно возникло; существовало ли что-то подобное во
времена, предшествующие греческим историкам? В частности, попытаемся
проанализировать библейскую традицию с целью поиска в ее источниках собственно
исторических представлений и сравнения их с античной философией истории.
Существует мнение, что Библия не имеет никакого отношения к истории и относится
полностью к миру мифологии. Поэтому, прежде чем говорить о многочисленных
проблемах библейского понимания истории, необходимо выяснить, можно ли признать
само существование определенной традиции (или традиций) философии истории
авторов Ветхого и Нового Завета.
Когда и где возникает исторический интерес и зарождается система исторических
знаний? Многообразие подходов к этой проблеме представляется возможным свести к
двум теориям: моноцентризма (или теории культурной диффузии) и полицентризма.
Последняя теория стала известной и получила обоснование благодаря концепции
"осевого времени" К. Ясперса, который впервые обратил внимание на поразительный
феномен исторического соответствия явлений и процессов, имевших место в
культурной жизни различных географических регионов.
В «осевое время» (на одной временной оси) в Греции, Индии, Китае, Персии,
Израиле возникают системы миропонимания принципиально нового типа. М.
Мамардашвили в своих лекциях по античной философии обращал внимание на то, что
именно "…с этого и начинается наша история: какой-то перелом, произошедший
одновременно в не связанных друг с другом местах, когда появляются разбросанные
по географии культур группы людей, идей и каких-то мысленных и духовных
повторений и, более того, способов жизни, ибо в большинстве случаев это было
сопряжено с наложившейся религией личностного спасения" [153, с. 12-13]. Таким
образом, согласно теории полицентризма, историческая мысль появляется
одновременно в разных регионах, но поразительным образом оказывается созвучна,
символически совпадает, соответствует некоей общей тенденции.
Другая, более распространенная теория, категорически утверждает, что
историческое мышление является характерной особенностью и собственным
достижением западной цивилизации. Исходным пунктом этой концепции является
представление о ближневосточном мировосприятии как аисторичном или
квазиисторичном (теоцентричном и мифологичном). Исследователи, развивавшие эти
идеи, однозначно утверждают, что у семитов отсутствовало "то самое качество,
которое позволило грекам превратить историографию в определенного рода
искусство, они имели исторические сочинения, но не имели историков" [295, с. 4;
114, с. 16-18]. Подобным образом характеризуют историописание и других
ближневосточных народов [121, с. 46-47]. В качестве аргумента обычно ссылаются
на факт анонимности восточной литературы и, в частности, многих библейских
книг.
Признание восточного мышления аисторичным приводит к логическому выводу, что
историзм им
- Київ+380960830922