РАЗДЕЛ 2
Образная система сочинений Епифания Премудрого: особенности воплощения идеи в литературно-эстетическом "целом"
В средневековом агиографическом произведении наиболее значимым компонентом литературно-эстетического "целого" является идея, раскрывающаяся в образной системе - единстве взаимозависимых образов, каждый из которых понимается как "результат осмысления автором какого-либо процесса, явления" [177, 210]. Как и в литературе Нового времени, в средневековом сочинении основным видом воплощения образа выступает человек - объект "эстетизации", предполагающей "абсолютное" переживание от ситуации рождения до ситуации смерти [28, 73]. Личность "эстетизируется" в проявлении как "внутреннего", так и "внешнего". "Силой", организующей внутренне-внешнее единство, является, как считает М.М.Бахтин, "ценностная категория другого, отношение к другому" [28, 240; выделено автором]. Иными словами, эстетическое переживание героя достигается в установлении его роли в бытии другого, его со-бытие другому герою, читателю или самому автору.
В агиографической historia о священнодеятельном сотрудничестве Св. Духа и "раба Божия" образ святого - центральный объект авторского "переживания". Оно заключается в постижении духовно-нравственных ценностей, определивших индивидуальный путь со-служения подвижника Богу. Кроме святого, в житии эстетизируется образ Бога, занимающий в иерархии жития высший уровень, а также сподвижники, включая агиографа и его аудиторию, и "недруги". Они составляют нижний уровень. Святой, находящийся посередине, "переживается" в перспективе Бога, а образы второго плана - в его перспективе.
По мнению Л.Я.Гинзбург, действующие лица средневекового сочинения отличаются "формализированностью". Они "в разной мере и разными способами варьируют традиционные роли, которые стали уже готовой, отстоявшейся формой для эстетически перерабатываемого опыта" [54, 42; выделено нами - Е.Д.].
С.Н.Бройтман полагает, что наличие "готового героя" в произведении отражает логику эйдетической (нерасчлененной образно-понятийной) поэтики [38, 137]. Следуя ей, художник стремится осмыслить творческий акт Бога-Творца, уже задавшего "бытийную целостность" конкретному человеку. В этой связи автор средневекового сочинения не выдумывает героя, а вос-создает его божественную "предзаданность". Такая предопределенность, как утверждает ученый, означает не "совпадение героя со своей личностью", а "совпадение со своей ролью, которая задается Богом" [38, 159]. При этом "заданность" ориентирована не я-для-себя, а я-для-другого [38, 160].
В агиографии "готовые" герои выполняют определенные функции. Функциональная активность действующего лица выявляется в его отношениях к другому. Ещё древнееврейская религиозная традиция установила строгие иерархические отношения между Богом и человеком, в которых жизнедеятельность творения осуществляется при постоянной помощи и участии Творца. В Библии, а позже в средневековой литературе, образ Бога выполняет функцию Небесного Подателя благодатных сил. Благодать может принять только праведник - святой, выступающий в роли восприемника. В житии святого окружают единомышленники - духовные со-путники и их антиподы - противники, среди которых выделяются не-земные потусторонние силы (дьявол и бесы) и находящиеся под их влиянием земные (гордецы, маловеры и т.д.) [срав. 46, 234-236].
Функции Подателя, восприемника и не-земного противника отличаются статичной заданностью. Выполняющие их лица не меняют свой статус и не выступают в другой роли. При этом тесная связь обнаруживается как между духовно близкими (например, Подателем и восприемником), так и между антагонистами (восприемником и не-земным противником). Некоторые пары обладают свойством дублировать "чужие" отношения. Скажем, столкновения между восприемником и его со-путниками, с одной стороны, и их земными противниками, с другой, указывают на "прикровенное" противостояние Творца и Его непримиримого противника - дьявола.
В целом, в агиографическом произведении образная система представляет собой двучастную структуру. Во-первых, это трехуровневая иерархия: Господь - святой - мир, во-вторых - противопоставленные "небесная" и "земная" сферы.
Доминантой воссоздания образа Бога, подающего благодать миру, и в первую очередь святому, является эстетическая идеализация. Агиограф и его слушатели осознают божественное благоволение как абсолютное добро. Структурной доминантой святого, непрерывно принимающего благодать, выступает образная предикативность, под которой понимается функциональная активность (способ участия) в действии. Предикативность образа святого - его святость, обозначающая перманентное (неизменяемое в продолжение historiae) состояние существования. Доминанта воссоздания лиц второго плана - их роль в со-служении праведника и Творца.
Как особый способ функционирования образа святого, обеспечивающий его постоянную связь с Богом, святость не рассматривалась в медиевистике. Зато довольно объемная работа проделана в исследовании семантики самого понятия. Скажем, языковеды установили, что славянский корень "св#т" восходит к индоевропейскому *k'uen- (или *k'wen-), наделенному значением "наполнять", "переполнять" [32, 345-346]. Описывая реалии, которым в сознании древнего человека соответствовало слово "святость", В.Н.Топоров, крупнейший специалист в области славяно-балканских древностей, считает, что в дохристианскую эпоху данное определение обозначало процессы "вегетативного плодородия" - "увеличение объема или иных физических характеристик". "Святым" называли то, что развивается и преобразуется - возрастает, набухает, вспухает и т.д [89, 67].
После принятия христианства происходит, по мнению ученого, "переориентация" представлений о святости. Анализ древнекиевских литературных памятников дает основание В.Топорову утверждать, что идея вегетации в природе трансформировалась в идею духовно-нравственного совершенствования личности. Теперь "свято" не дерево, колос или корова, а человек, не "материально
- Київ+380960830922