РАЗДЕЛ 2. ИКОНИЧНОСТЬ ПРОИЗВЕДЕНИЙ И.С. ШМЕЛЕВА .............. 107
2.1. Современные проблемы изучения творчества И.С. Шмелева............ 107
2.2. Эпопея "Солнце Мертвых"..................................................... 113
2.2.1. Иконичность подзаголовка............................................. 118
2.2.2. Иконичность названия................................................... 124
2.2.3. Иконичность смыслового содержания................................ 128
2.2.4. Иконичность образности................................................. 134
2.3. Рассказ "Куликово Поле" - итог мировоззренческих исканий
автора................................................................................ 146
2.3.1. Модель построения пространственно-временного континуума
как средство введения иконичного образа............................ 148
2.3.2. Иконичный образ Преподобного Сергия Радонежского.......... 154
2.3.3. Способы воплощения иконичности в "Куликовом Поле"........ 158
2.4. Иконичность как концептуальное основание сопоставления эпопеи "Солнце Мертвых" и рассказа "Куликово Поле".......................... 171
Выводы ко второму разделу............................................................... 174
ОБЩИЕ ВЫВОДЫ.......................................................................... 177
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ...................................... 184
ВВЕДЕНИЕ
Обращение к проблеме художественного образа после достаточно пристального его изучения советским литературоведением и последующего смещения научного интереса в сторону знака и знаковости не покажется неактуальным, если помнить, что художественный образ - это наиболее динамичная составляющая художественного целого, способная к неожиданному раскрытию новых ракурсов своей сущности. Художественный образ, с одной стороны, утверждает внутреннюю органичность произведения, концентрирует на себе чувственные внутренне-внешние проявления художественности. C другой стороны он обладает самораскрывающимся потенциалом, обеспечивающим перерастание собственных границ и интенсивное движение к умопостигаемой идее.
В русской религиозно-философской традиции, соединившей идеи античной и средневековой святоотеческой мысли, триединство Истины, Добра и Красоты познавалось как живая онтологическая сущность мира, которую человек вообще, а художник в особенности, стремится постигнуть, а, постигнув, должен покорно ей следовать. В работах В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, П.А. Флоренского, а затем А.Ф. Лосева, были предприняты попытки определить онтологическую основу искусства, как следствие глубинной связи абсолютного и относительного горизонтов бытия, нетварного и тварного миров.
Определяющим методологическим принципом советского литературоведения был секуляризованный тип мышления, а концептуальной основой - "ленинская теория отражения", с помощью которой объяснялась и природа искусства в целом, и ее основные категории, в частности, художественный образ [265, с. 244; 83, с. 10; 84, с. 4; 179, с. 248-249]. Несмотря на стесненные идеологические рамки художественный образ широко изучался во всем многообразии его внутренних характеристик. Поэтому сложилось достаточно развернутое представление об этом понятии, благодаря работам: А.Ф. Лосева [176; 181], М.М. Бахтина [16; 18], С.С. Аверинцева [3], М.М. Гиршмана [66; 68], В.В. Кожинова [139; 140; 234], Г.К. Гачева [57; 58], Н.К. Гея [63; 64], П.В. Палиевского [218], Ю.Б. Борева [30], И.Б. Роднянской [235; 238], М.Н. Эпштейна [322] и других ученых.
Вместе с тем, традиция "материальной эстетики", против которой в свое время принципиально возражал М.М. Бахтин, стала одной из окончательных причин деонтологизации в анализе художественной образности. В силу исторических и теоретических обстоятельств, произошло вытеснение образа знаком. В теоретическом литературоведении второй половины ХХ в. стали доминировать структуралистские и постструктуралистские концепции, стремящиеся к математической или естественнонаучной строгости в методике анализа. Знак казался более "научной" категорией, легче поддающейся структурированию и систематизации, чем образ.
В последнее десятилетие на постсоветском пространстве, в частности, в украинском и российском литературоведении, наблюдается актуализация духовной проблематики как перспективного "эквивалента" [208, с. 7], способного заполнить идеологическую пустоту. "Новый образ религии в общественном сознании показал, - как пишет А. Е. Нямцу, - что духовные ценности христианства не только выжили после десятилетий тотального атеизма, но и, главное смогли сохранить свою непреходящую нравственную значимость" [208, с. 7]. Внимание исследователей обратилось к произведениям классической русской литературы XIX-ХХ вв. своеобразие художественной картины мира которых детерминировано религиозными воззрениями автора. Следствием того, что литературоведение долгое время отказывало в научном внимании тем компонентам художественного мира произведения, которые прямо или косвенно имели отношение к религии, стало исчезновение из поля зрения исследователей целых пластов образности, что приводило к выпадению именно тех логических звеньев, которые помогали достичь глубин поднимаемой автором проблематики.
В современном литературоведении весьма широко представлены работы, в которых обосновано основополагающее влияние восточно-христианского контекста на художественный мир русской словесности. Таковы, в частности, работы В.С. Непомнящего о Пушкине [203], С.А. Гончарова и В.А. Воропаева о Гоголе [71; 52], С.Я. Сендеровича о Чехове [245], В.Н. Захарова о Достоевском [110], а также книги А.В. Моторина [199], И.А. Есаулова [99; 101], П.Е. Бухаркина [39], А.Е. Нямцу [208], А.М.Любомудрова [186], шеститомник М.М. Дунаева [92] и опыты многих других авторов. Активность исследователей свидетельств