РАЗДЕЛ 2
ЖАНР ЛИТЕРАТУРНОГО ПОРТРЕТА В МЕМУАРИСТИКЕ АННЕНКОВА
Литературный портрет является распространенным жанром писательской
мемуаристики. Теоретическое осмысление его жанровых особенностей и истории
развития осуществлено в работах В.С. Барахова, Б.Е. Галанова, А.И. Барштейн и
др. Литературный портрет в мемуаристике создается путем объединения
документального образа и авторской концепции и представляет собой
«художественно целостную характеристику конкретного реального человека в форме
мемуарного очерка, создающего представление о его индивидуально-неповторимом,
живом облике» [29, с.49].
Литературному портрету как мемуарному жанру присущи следующие особенности:
субъективность;
фрагментарность, незавершенность, эскизность;
свободная композиция.
А.И. Барштейн отмечает, что литературный портрет формируется в недрах биографии
и его можно рассматривать как одну из ее жанровых разновидностей [34, с.6].
Действительно, границы между биографией и литературным портретом достаточно
условны, ведь биографа и портретиста объединяет одна цель – создать целостный,
достоверный образ воссоздаваемого человека. В то же время это разные жанры. В
биографии жизнь человека рассматривается, начиная с его детства, а в
литературном портрете он предстает уже сформировавшейся личностью. Автор
биографии должен сохранять объективность, охватить по возможности все факты из
жизни человека. Автор литературного портрета стремится выразить свое
собственное восприятие, впечатление от непосредственного общения с личностью
портретируемого, он отбирает и комбинирует факты по своему усмотрению.
Таким образом, литературный портрет предстает самостоятельным жанром со своими
четко выраженными особенностями. Как и все жанры мемуаристики, литературный
портрет может синтезировать компоненты различных жанровых форм.
2.1. «Н.В. Гоголь в Риме летом 1841 года» как попытка целостного осмысления
судьбы писателя
Смерть Гоголя стала тем событием, которое потрясло русскую общественность.
«Великое несчастье поразило нас: Гоголь умер в Москве, – умер, предав все
сожжению – все – второй том «Мертвых душ», множество оконченных или начатых
вещей, – одним словом, все… Нет русского, сердце которого не обливалось бы
кровью в эту минуту. Для нас он был больше, чем просто писатель: он раскрыл нам
нас самих», – писал Тургенев Полине Виардо в феврале 1852 года [220, с.47].
Гоголь ушел из жизни, оставив после себя великую тайну, которую разгадывает
каждое последующее поколение. Его писательская судьба загадочна и мистична. Еще
современники задавались вопросами: «Каким человеком был Гоголь? Искренен ли был
он в своих убеждениях? Почему Гоголь сжег второй том «Мертвых душ», и была ли
вообще написана эта книга?» После смерти писателя стали известны новые факты,
подробности его жизни. Были написаны и опубликованы воспоминания
Н.И. Иваницкого, М.Н. Лонгинова, И.Г. Кулжинского, А.Т. Тарасенкова и др.
Читатели смогли ознакомиться с «Авторской исповедью» писателя. В результате
этого появились работы, авторы которых предпринимали попытки осмыслить судьбу
Гоголя. Одной из таких попыток стал мемуарный очерк П.В. Анненкова «Гоголь в
Риме летом 1841 года».
Воспоминания Анненкова, опубликованные в феврале 1857 года, сразу привлекли
внимание широкой публики. Его мемуары оказались интересны не только ценными
биографическими подробностями о Гоголе, но и концепцией развития мировоззрения
писателя, предложенной автором. Чтобы понять своеобразие позиции Анненкова,
обратимся к анализу критических оценок идейных исканий Гоголя, которые были
высказаны при его жизни и незадолго после смерти.
Личность писателя, неоднозначность его поступков еще при его жизни вызывали
споры у современников, а подчас и недоумение. Так, С.Т. Аксаков в «Истории
моего знакомства с Гоголем» поведал о «тяжелой истории неполного понимания
Гоголя людьми самыми ему близкими, искренно и горячо его любившими,
называвшимися его друзьями! <...> Безграничной, безусловной доверенности в свою
искренность Гоголь не имел до своей смерти» [1, с.17].
Непонимание позиции писателя достигло своей кульминации после публикации его
книги «Выбранные места из переписки с друзьями» (1847), которая вызвала широкий
резонанс. Многие были возмущены тем, что Гоголь при жизни решился обнародовать
свою переписку, что «Выбранные места» открывались «Завещанием», как «афишей о
собственной смерти» (А. Терц) [210]. Некоторым читателям показалось, что Гоголь
говорит с ними как пророк, им не понравился поучительный, наставнический тон
автора. По-настоящему глубоко все перемены в мировоззрении Гоголя, которые
произошли в результате тяжелого душевного кризиса, были осмыслены только во
второй половине ХХ века в работах А. Терца [210], В. Воропаева [62; 63],
Н. Крутиковой [130], П. Михеда [159; 160] и других исследователей. Но в то
время, когда были опубликованы «Выбранные места», Гоголя осудили даже такие
преданные почитатели его таланта, как С.Т. Аксаков и В.Г. Белинский. Люди
противоположных политических убеждений, каждый из которых боролся за «своего
Гоголя», оказались едины в своем неприятии спорной гоголевской книги. Напомним
цитату из знаменитого зальцбруннского письма Белинского к Гоголю: «Или вы
больны – и вам спешить лечиться, или... не смею досказать своей мысли!..»
[40, с.460]. А вот выдержки из письма С.Т. Аксакова к сыну от 16 января 1847:
«Я думал, что вся Россия даст ему публичную оплеуху, и потому не для чего нам
присоединять рук к этой пощечине; но теперь вижу, что хвалителей будет очень
много, и Гоголь может утвердиться в своем сумасшествии» [1, с.167]. Интерес к
личности Гоголя особенно усилился после
- Київ+380960830922