Фольклор финно-угорских народов Поволжья и Приуралья в графике XX века

ОГЛАВЛЕНИЕ
2
♦
ВВЕДЕНИЕ........................................... 3
ГЛАВА I. ФИННО-ПЕРМСКАЯ КУЛЬТУРНАЯ ТРАДИЦИЯ: ОСНОВНЫЕ ПЛАСТЫ ФОЛЬКЛОРА И ВАЖНЕЙШИЕ ЭТАНЫ ИСТОРИИ ДРЕВНЕГО ИСКУССТВА ФИННО-УГОРСКИХ
НАРОДОВ .......................................... 59
ГЛАВА II. ОСВОЕНИЕ ФОЛЬКЛОРА В ПРОЦЕССЕ ФОРМИРОВАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ГРАФИКИ В ФИННО-УГОРСКИХ РЕГИОНАХ ПОВОЛЖЬЯ И ПРИУРАЛЬЯ В КОНЦЕ
XIX-НАЧАЛЕ XX ВВ..................................118
ГЛАВА III. ФОЛЬКЛОР ФИННО-УГОРСКИХ НАРОДОВ ПОВОЛЖЬЯ И ПРИУРАЛЬЯ В СТАНКОВОЙ, КНИЖНОЙ
4 И ЖУРНАЛЬНОЙ ГРАФИКЕ 1 ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА .... 152
ГЛАВА IV. ФИННО-УГОРСКИЙ ФОЛЬКЛОР В РАЗВИТИИ
ВИДОВ И ЖАНРОВ ГРАФИКИ 1960-1980-Х ГОДОВ ........ 200
ГЛАВА V. СОВРЕМЕ11НОЕ ИСКУССТВО В СИСТЕМЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ ЦЕННОСТЕЙ (ПО МАТЕРИАЛАМ МЕЖДУНАРОДНОЙ ВЫСТАВКИ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА ФИННО-УГОРСКИХ
НАРОДОВ «иОЮС1ЛЛШЕ - 2000») ......................278
ЗАКЛЮЧЕНИЕ .......................................306
ИСТОЧНИКИ ....................................... 317
ЛИТЕРАТУРА ...................................... 317
ПРИЛОЖЕНИЕ ...................................... 364
СЛОВАРЬ ХУДОЖНИКОВ-ГРАФИКОВ...................... 372
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы. Ведущей тенденцией современного
I
художественного процесса в республиках и автономных округах финно-угорских народов Волго-Уральского региона - в Удмуртской, Коми, Марийской, Мордовской Республиках и Ханты-Мансийском округе -становится актуализация этнического наследия финно-угорских народов и оригинальная творческая интерпретация фольклорных мотивов на основе профессионального мастерства, адекватного новейшим достижениям отечественной и мировой культуры. Проблема отражения фольклора в изобразительном искусстве финно-угорских народов Поволжья и Приуралья на материале станковой, книжной и журнальной графики до сих пор не была предметом специального искусствоведческого исследования. Ее актуальность определяется объективной эстетической ценностью этого материала, его высоким потенциалом и видной ролыо в духовной культуре народов финно-угорского мира. Художники, поднимая в своих произведениях огромный пласт фольклорного сюжетно-образного арсенала, проникая в глубины мифопоэтического мышления древних предков, способствуют своим творчеством укреплению духовных и культурных взаимосвязей между волжскими, пермскими, прибалтийскими финнами и уграми и развитию общей системы финно-угорской межэтнической солидарности. Процесс взаимовлияния и сближения художественных культур финно-угорского ареала, развивающийся в этнопсихологической парадигме поиска древних общих этнических корней родства, становится особенно интенсивным в конце ХХ-началс XXI вв. Это подтверждают
39
непосредственные наблюдения из жизни финно-угорских народов (ныне хранятся в коллекции Национального музея Финляндии в Хельсинки) [MV: КА SUKA 21: 100-317, 325: 109-110]. Его творчество было итогом целенаправленного освоения и отражения в произведениях графики этнографии и фольклора финно-угорских народов. Нами впервые предпринята попытка освещения художественного наследия графика на страницах научного журнала “Финно-угроведение” [Кудрявцев В.Г. 1995*.' 96-104]. А. Рейнхольм также подготовил иллюстрации к нескольким томам экспедиционных материалов ученого А.О. Хейкеля, но наиболее ценными в его творческом наследии являются отображающие фольклор самостоятельные станковые графические произведения.
Самые общие представления о народном и профессиональном изобразительном искусстве народов Поволжья и Приуралья дают историкоэтнографические очерки “Мордва” [1981] и “Удмурты” [1993], самостоятельно подготовленные коллективом ученых научно-исследовательских институтов и филиалов РАН. В них освещаются многие! стороны материальной и духовной культуры. Разделы об изобразительном искусстве Мордовии и Удмуртии в этих очерках написаны В.Н. Мартьяновым и K.M. Климовым. В очерке В.Н. Мартьянова особо выделена роль первой школы живописи в Саранске, созданной в 1837 году, освещено творчество первых профессиональных мастеров - архитектора из мордвы М.Н. Варенцова-Коринфского, эрзьянского скульптора - Степана Дмитриевича Нефедова (псевдоним Эрьзя, 1876-1959) - получившего еще при жизни мировую известность. Многие образы скульптора основываются на этнических культурных архетипах мордвы. Хотя у Эрьзи нет работ, посвященных конкретным персонажам мордовской мифологии, фольклорные и этнические традиции народа выражаются через элементы национального и общечеловеческого. “Он облекал в плоть скульптурных образов душу своего народа. И в нем пустило настолько глубокие корни, что он, много лет живя
40
< ..««и
I ^
на чужбине в Южной Америке, оставался национальным художником’' -отмечал о его творчестве известный скульптор С.Т. Коненков [Коненков С.Т. 1988: 147]. Особое внимание обращено на образы простых людей из народа в таких произведениях мастера, как “Мордовка” (1917), “Портрет матери” (1940), “Портрет отца” (1944). Отмечено значение фольклорных, исторических сюжетов, мотивов народной жизни и традиций крестьянского быта в полотнах “Дети в старой деревне”, “Возвращение с сенокоса”, “Праздник в мордовской деревне”, “Эрзянка” (1937) Ф.В. Сычкова (1870— 1958), в исторических картинах “Суд старейшин” (1935) Д. Ануфриева,
I
“Насильственное крещение мордвы” (1935) И. Абрамова, “М. Евссвьсв среди1 народа” В. Попкова, в графических листах Н.С. Макушкина. K.M. Климов в своем очерке отметил фольклорно-этнографическую направленность, характерную для акварельных листов Якова Васильева и для произведений современных удмуртских художников. Он особо выделяет творчество одного из ведущих мастеров изобразительного искусства Удмуртии С.Ы. Виноградова, который хорошо знает народные обычаи и обряды (произведения “Праздник весны” - 1967, “Ткачиха” - 1967, “Удмуртская изба” - 1971, “Пельнянь” - 1979). Автор также отмечает определяющие современный уровень изобразительного искусства черты: пристальное внимание и бережное отношение к национальным традициям, творческое сочетание национального и общечеловеческого, традиционного и профессионального. Наиболее ярко эти черты выразились в творчестве известного графика М.Г. Гарипова. Он, обратившись к удмуртскому фольклору, убедительно передает своеобразие национального быта, его графические листы развиваются от условно-плоскостной трактовки изображения к пространственно-иллюзорной, именно в них «...утверждается отношение к национальному быту как к яркому и радостному зрелищу»
I *»•
[Удмурты 1993:303].