РАЗДЕЛ 2
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА КАК МЕХАНИЗМ ФОРМИРОВАНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО СОГЛАСИЯ
В предыдущем разделе мы сформировали целостное представление о методологической
основе изучения потенциала общественной консенсуальности в современном
украинском обществе, определились с основными социальными механизмами,
способствующими продвижению в желаемом направлении, сформулировали
интегральную, общесоциологическую дефиницию общественного согласия, очертили
его демократические основания.
Далее представляется необходимым более детально проанализировать социальную
сферу украинского общества, находящуюся в процессе трансформации. При этом
следует помнить, что украинский социум является составной частью мирового
сообщества, поэтому, хотим мы или нет, процессы глобализации/антиглобализации
существенно влияют на его функционирование и, как следствие, на актуальность,
интенсивность, направленность формирования общенационального согласия. Без
тщательного научного анализа современных социальных процессов и отношений,
сквозь призму глобализационных сдвигов, мы не сможем сформировать четкого
представления об основных зонах "социальной сейсмичности", представляющих
препятствия на этом пути, более рельефно очертить контуры социального
механизма, обуславливающего увеличение его потенциала.
2.1. Социальное согласие в контексте общественной реорганизации
В нашей отечественной истории не наблюдалось устойчивой традиции формирования
демократического, гражданского общества, зато накоплен огромный опыт по части
авторитарных режимов. В Украине почти не было того среднего слоя, который
организует общественную жизнь. Что касается современных процессов социальной
стратификации в соответствии с уровнем реальных, фиксированных доходов
населения, то они и сегодня оставляют желать лучшего. Так, по данным Института
социологии НАН Украины за годы независимости процент респондентов, относящих
себя к среднему слою неуклонно сокращался. Если в 1994 г. при ответе на вопрос:
"К какой группе людей по уровню материальной обеспеченности Вы себя относите?"
к людям среднего достатка отнесли себя 50,6 %, то в 2000 г. этот показатель
сократился до 34,4 %. В то же время количество респондентов, ассоциирующих себя
с малообеспеченными слоями, увеличилось с 46,9 % в 1994 г. до 65,0 % в 2000 г.
[169, с. 360].
Анализ данных мониторинга социальных изменений за 2002 г. показывает, что
реальных позитивных экономических сдвигов, которые были бы связаны с улучшением
материального положения отдельного человека, не происходит [157, с.626-632].
Среднемесячная зарплата украинца в мае 2002 г. была существенно ниже, чем у его
ближайших соседей – россиян и белорусов (60, 110 и 74 долларов США
соответственно). Разница будет еще более весомой, если сравнивать этот
показатель со странами Восточной Европы – Польшей, Чехией, Венгрией, в которых
она, соответственно, составляет 470, 434 и 350 долларов США [135, с.5].
Следствием этих изменений является формирование в массовом сознании чувства
неудовлетворенности своим социально-экономическим положением.
Сложность нашей сегодняшней ситуации не имеет аналогов в современном мире. Ведь
в тех же самых странах Восточной Европы – Польше, Чехии, Словакии, Венгрии к
началу перехода от тоталитарно-авторитарных режимов к демократии в той или иной
степени уже было то, к чему мы только-только сейчас подходим – частная
собственность на землю, мелкий бизнес в торговле и сфере услуг. В каком-то виде
существовало так называемое "третье сословие", практически не пострадала от
репрессий интеллигенция. Сохранились и демократические традиции, и меньшая
приверженность логике и жестким законам классовой борьбы. Наконец, традиционно
интеллигенция черпала силы в патриотической идее, видя в служении ей свой
главный долг. Последнее обстоятельство оказывается для нас трудноразрешимой
проблемой, так как чревато шовинизмом, что само по себе крайне опасно для
демократии. Примирить патриотическую и демократическую идеи – это сейчас одна
из первоочередных задач общественного развития.
Не менее трудная его задача – формирование социальной базы политического
авангарда. В основном демократически ориентированные политические силы
приходили к власти не потому, что люди голосовали за них, но потому, что
голосовали против старых структур, в надежде на перемены к лучшему. Слабость
нашего демократического движения – в его аморфности, в отсутствии среднего
слоя, составляющего основу позитивной общественной стабильности на Западе.
Кроме того, наблюдая за ходом трансформационных процессов в Восточной Европе,
Р. Дарендорф указывал, что на первом этапе демократизации в этих странах
возникал широкий фронт сил, объединенных желанием покончить с диктатурами (в
той или иной форме), были возможны коалиции, шитые белыми нитками, готовые
всякую минуту развалиться [52, с.71]. В политических структурах украинского
общества дробление сил не заставило себя долго ждать. Сегодня официально
зарегистрировано свыше ста политических партий, большинство из которых не имеют
прочной общественной поддержки. В 2002 г. на вопрос: "Какой уровень Вашего
доверия политическим партиям Украины?" всего лишь 7,3 % респондентов ответили
доверяю полностью или скорее доверяю [170, с.584], 50,8 % опрошенных вообще не
видят необходимости в функционировании многопартийной системы [170, с.573].
Немногим больше 2,0 % респондентов являются членами той или иной политической
партии, 83,9 % не принадлежат ни к одной из общественных или политических
организаций [170, с.571].
Из этого следует, что большинство партий формируются не столько в русле
кристаллизации социаль
- Київ+380960830922