РАЗДЕЛ 2
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕЗУЛЬТАТИВНОСТЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВЯЩЕЙ ЭЛИТЫ
2.1. Оптимальное сочетание политической обязанности и ценностно-нравственных установок правящей элиты как условие эффективности ее деятельности
Социальная результативность элиты, характеризующая эффективность выполнения ею функций руководства обществом, складывается из многих показателей. Одним из них является ценностный критерий оценки выполнения правящей элитой возложенных на нее обществом функций. Именно сочетание этого критерия и политической обязанности в деятельности элиты в данном контексте автором определяется как основополагающий компонент, оказывающий непосредственное влияние на принимаемые политические решения и на политический процесс в целом.
Эпиграфом к данному подразделу уместно, думается, взять слова Алексиса де Токвиля о том, что "страшна не столько безнравственность людей, стоящих у власти, сколько безнравственность, ведущая к власти"97[216]. И здесь А.Токвиль абсолютно прав, так как в этом случае безнравственность или, если можно так выразиться, безнравственная необязательность у власти будет не случайностью, а закономерностью. Политическая деятельность не может не иметь морально-нравственное или ценностное измерение, ибо все многообразие результатов человеческой деятельности, а также сами отношения в обществе оцениваются в категориях добра и зла, истинного и ложного, справедливого и несправедливого. Способы и критерии такой оценки, выраженные в форме нормативных представлений, и формируют морально-нравственные ценности в обществе. В осознании политической реальности у человека всегда присутствуют такого рода ориентиры. Потому в мотивации его поведения в сфере государственной власти переплетаются две системы координат, оценок и ориентаций - нравственная и политическая.
И тем не менее, с момента появления первых политических организаций и до сих пор как в теории, так и на практике еще не выработано единого подхода к решению поставленной в названии подраздела проблемы. Так, известный западный политолог Джон Данн, рассматривая суть понятия "политические обязанности", считает универсальность требований к ним, т.е. комплексный подход, включающий и ценностно-нравственные критерии, в основном "случайностью в идеологической истории"98[76].
Правда, здесь необходимо уточнить само это понятие. Дело в том, что своим появлением оно обязано возникновению национальных государств, которые как единственная политическая форма и как идеологическое понятие постепенно складывались с конца ХVІ - начала ХVІІ в.в. вместо решительно отвергнутой классической республиканской теории самоуправления граждан.
Проблема политической обязанности получила свое название в ХІХ веке, но типичной она была для ХVІІ - ХVIII в.в., когда стала формироваться в атмосфере требований соблюдения демократической законности (или суверенитета народа). В своей парадигматической форме обязанность - это долг, возложенный на лицо или группу лиц, находящихся в легитимном подчинении политическому органу власти с целью выполнения указаний этого органа99[76].
Суть анализированного понятия "политическая обязанность" наиболее последовательно выразил Томас Гоббс, обосновавший в своей теории происхождения государства положение о том, что единственным способом выживания отдельного человеческого существа в перенаселенном и цивилизованном обществе, каковым, например, являлась Англия ХVІІ века, может быть только радикальное подчинение отдельной или групповой воле путем использования ею эффективного механизма принуждения со стороны суверенной власти. Таким образом Т.Гоббс попытался связать воедино понятия права и послушания. Кроме того, он отстаивал приоритет политической обязанности перед человеческим долгом, являющийся синтезом объективной перспективы с полным признанием вездесущности и силы человеческой субъективности. То есть, с философской точки зрения, это был характерный ответ теоретика естественного права на вызов морального релятивизма того времени. Но автора интересует проблема политической обязанности с политико-правовой точки зрения. И в этом плане следует прежде всего принять во внимание аксиоматическое утверждение, что любой человек в современном мире является субъектом политической обязанности. Взяв за основу это утверждение, автор позволил себе рассматривает данное понятие не в его первоначальном смысловом варианте, относящимся в первую очередь к объектам политической власти, а применительно именно к ее субъектам, в данном контексте - к политической элите. В этом смысле интересна классификация видов политической обязанности, предложенная Джоном Данном.
Так, Дж.Данн выделил четыре вида политической обязанности: благоразумия, благодарности, верности и честности. Источником первого вида политической обязанности - обязанности благоразумия - могут выступать конкретные цели политической деятельности, направленные главным образом в сторону будущего - "единственного окружения, способного влиять на наши поступки". Второй ее вид - обязанность благодарности, напротив, направлена в прошлое и исходит от полученной благосклонности. Обязанность верности требует дачи обещания, обязанность честности - настоящую искренность при осуществлении конкретной практической деятельности.100[76] Именно этот вид политической обязанности имел в виду автор проекта Декларации независимости США и третий президент этой страны Т.Джефферсон, утверждая, что искусство управления состоит в искусстве быть честным.
Контраст между обязанностями благоразумия и благодарности занимает центральное место в политике. Обязанности благоразумия рациональны, современны и, по мнению Дж.Данна, утилитарны. В отличие от них обязанности благодарности более традиционны. И их рациональность вызывает серьезные дискуссии среди исследователей. Но, говоря словами Эллиота, "если прошлое не может нас связывать, то где же может быть место долгу?". Ответом на этот частично риторический вопрос может быть тезис, сформулированный в конце ХIХ века английс