РАЗДЕЛ 2
ЗАПАДНЫЙ КАПИТАЛ И НОВЫЕ ЦЕНТРАЛЬНО-АЗИАТСКИЕ ГОСУДАРСТВА
2.1. Формирование критериев инвестиционной политики
После того, как в 1991 году один из двух мировых центров политического и военного противостояния - СССР "вышел из Большой геополитической игры", сложившаяся архитектура системы межгосударственных отношений перестала носить биполярный характер.
Сегодня пока еще не существует единого мнения по отношению к определению характера и структуры новой системы международных отношений [116].
Одна группа экспертов считает сложившуюся сегодня систему межгосударственных отношений однополюсной и монополярной. Иные эксперты находят в возникшей системе международного сообщества несколько силовых центров и, на основании этого, называют ее мульти- или многополярной [117].
Несмотря на возникшие понятийные и терминологические разночтения, можно сказать, что в последнее время в вопросе определения современной конфигурации всемирного геостратегического пространства наметилось определенное единство [118]. По крайней мере, в том, что, поскольку США, вне всякого сомнения, является страной, лидирующей в области научно-технического прогресса и новых технологий, и обладает самыми мощными вооруженными силами, то она и выдвигается сегодня на роль единственного мирового лидера [119 - С. 184-190]. Однако события 11 сентября 2001 года обнаружили, что экономический и военный потенциал Соединенных Штатов, при всем своем мощнейшем финансовом и материальном потенциале, все же не может гарантировать этой стране абсолютную безопасность [120]. При этом геостратегическое значение Центральной Азии, как было ярко показано З.Бжезинским еще в 90-х гг. минувшего века, неизменно возрастает, а государства региона приобретут большую привлекательность для стратегов США [121].
В настоящее время в системе современных международных отношений возникли и начали активно действовать множество других активных субъектов, выросших из различных международных организаций, как правительственных, так и неправительственных. Разница между этими организациями состоит, прежде всего, в том, что правительственные международные организации действуют в легитимном политико-правовом пространстве и реализуют свои программные действия от имени правительств. Деятельность этих организаций регулируется соответствующими документами и актами, согласованными между государствами и принятыми на основе сложившейся системы международного права [122].
Неправительственные организации не представляют непосредственные интересы того или иного государства или группы государств и, следовательно, ими не финансируются. Особенностью их деятельности является то, что они могут действовать как легально, так и нелегально, дислоцируясь на территории не одной, а многих стран. Причем, как с согласия, так и без согласия правительств, представляющих страны их дислокации. Эти организации реализуют программные цели и установки идеологических, политических, религиозных, финансовых и иных корпоративных групп, выходя при этом за пределы национально-государственных границ.
Следует признать, что большая часть из неправительственных организаций неукоснительно соблюдают законы государств, на территории которых они действуют, а также нормы международного права. Но среди них имеются и такие, которые не считают для себя необходимым следовать правовым нормам государств, в которых они осуществляют свою деятельность. Столь же нигилистическое отношение этих организаций возникает и к тем законам, которые существуют в системе мирового сообщества. Последнее обстоятельство пока еще изучено далеко недостаточно, а потому будет позволительным остановиться на нем более подробно.
Действующие в Новых независимых государствах Центральной Азии (ННГ ЦАР) западные, преимущественно американские, фонды и институты финансируются или государственными источниками, или крупнейшими корпорациями и финансовыми институтами, которые, в силу их экономических ресурсов и влияния, трудно отнести к частным.. Среди них американские правительственные организации ЮСАИД (Агентство по оказанию помощи), IREX, ЮСИС, программа Фулбрайт или иные, близкие к правительству круги. Активными игроками со стороны доноров выступают такие фонды, как: Фонд им. Ф. Эберта, Hivos, NDI, Евразия, ISAR, Каунтерпарт Консорциум, Центрально-азиатско-Американский предпринимательский фонд, НЭД, Фонд "Евразия", Фонд МакАртуров и другие. Свои программы реализуют в ННГ ЦАР и контролируемые правительствами Запада международные организации - НАТО, ОБСЕ, Европейский Союз и др [123].
В начале 90-х годов наибольшую активность в ННГ ЦАР проявляли центры, связанные с вопросами безопасности: Монтеррейский институт международных отношений, Международный институт стратегических исследований и Королевский институт международных отношений в Лондоне. Эти институты ставили перед собой задачу выработать тактическую линию Запада (стратегия в общих чертах уже была ясна) в отношении ННГ ЦАР, установления тесных контактов с лицами, от которых зависело принятие решений в сфере безопасности или которые могли бы в перспективе быть вовлечены в эту область, в осуществление различных PR-акций [124].
В эти годы в США при некоторых университетах начинают открываться различные центры, ориентированные на изучение Центральной Азии: Центр по изучению Центральной Азии в Университете им. Дж. Гопкинса в Вашингтоне, "Рашн литторал проджект" в Мэрилендском университете, Казахский центр в Висконсинском университете, а также центрально-азиатские центры в Гарварде, Кембридже, Колумбийском университете и многих других. Центрально-азиатская тематика заинтересовала даже такие экзотические институты, как Гавайский центр "Восток - Запад". С 2000 года интерес к региону приобретает ажиотажный характер: в стороне не остается даже такой консервативный университет, как Йельский, включивший в свою учебную программу курс по Центральной Азии. Очевидно, что такой всплеск конъюнктурного интереса к ННГ ЦАР не был бы возможен, если бы он не
- Київ+380960830922