Содержание
Введение 3
Глава I. Оперный театр С.С. Прокофьева: симпатии и антипатии 15
1. Творческие ориентиры 15
2. Прокофьев - читатель. К истории оперных поисков 1940-х годов 28
3. От сюжета к оперному плану 41
Глава И. «Повесть о настоящем человеке» 57
1. Радиоспектакль, симфония и фильм 57
2. История рождения оперы 62
3. О либретто: метод работы с источником 76
4. Эскизы 96
5. Жанр и драматургия 103
6. Композиция 115
7. Черты музыкального стиля 135
Глава III. Нереализованные сюжеты 160
1.«ХанБузай» 160
2. «Далекие моря» 185
Заключение 215
Список литературы 224
Приложение 235
1. Краткий план оперы «Рассказ о простой вещи» 235
2. Наброски плана оперы «Вас вызывает Таймыр» 236
3. План оперы «Расточитель» 238
4. Клавир 1 картины оперы «Далекие моря» 241
Введение
Оперное творчество С.С. Прокофьева неизменно вызывает интерес исследователей. И хотя путь большинства произведений композитора на сцену был достаточно труден и подчас занимал годы, а то и десятилетия, в настоящее время исполнены и изданы в клавире вес его завершенные онеры. Создано и значительное количество научных работ, в которых с разных позиций исследованы оперные сочинения композитора. Выделим из них два монографических исследования, посвященных оперному театру композитора.
Книга М.Д. Сабининой .«“Семен Котко” и проблемы оперной драматургии Прокофьева»1 стала первой крупной монографией, посвященной оперному театру Прокофьева. Можно было бы ожидать, чго автор обратится к операм Прокофьева 1940-х годов, более близким «Семену Котко» хронологически и стилистически. Однако новизна исследования заключается в том, что здесь впервые был дан стилистический и исторический портрет опер 1910-1920-х годов. Напротив, как раз оперы 1940-х годов в книге М.Д. Сабининой упоминаются лишь мимоходом, а заключительная глава посвящена общим вопросам оперною стиля композитора.
Заметим, что при исследовании оперы «Семен Котко» Сабининой были сформулированы темы, которые затем стали разрабатываться другими исследователями творчества композитора. В частности, это вопросы соотношения литературного источника и либретто, драматургия оперы, музыкальная характеристика персонажей, особенности формирования индивидуального стиля оперного сочинения.
Значительным достижением в научном осмыслении оперного наследия Прокофьева стала монография М.Е. Тараканова «Ранние оперы Прокофьева» (1996 г.) Сам факт появления подобной монографии свидетельствовал о том, что общество освободилось от идеологических стереотипов советского времени и готово к восприятию творчества Прокофьева в целом — вис разделения на зарубежное и советское, на «наше» и «не наше»2. По отношению к каждой опере 1910-1920-х годов М.Е. Тараканов ставил ряд
1 М., Советский композитор, 1963.
2 Напомним формулировку, предложенную одним из первых критиков оперы «Любовь к трем апельсинам» в ее московской постановке: «Его “Апельсины” блестящи, его “Шут” остроумно забавен. Но есть в этих сюжетах для нас какая-то легковесность, незначительность; не наши это сюжеты...» (Гринберг М.М. Сергей Прокофьев. Опубл. в: Музыка и революция. 1927. N° 2. С. 17. Цит. по: Степанов О.Б. Театр масок в опере С. Прокофьева «Любовь к трем апельсинам». — М., Музыка, 1972. С. 25).
Показательно, что в книге «Оперы С. Прокофьева» (Л., Музгиз, 1963), представляющей собой, скорее, развернутый путеводитель, нежели монографию, автор Л.Г. Данько лишь упоминает оперы «зарубежного» периода, а также оперу «Повесть о настоящем человеке». Таким образом, в качестве достойных внимания советского слушателя были преподнесены лишь «Семем Котко», «Обручение в монастыре» и «Война и мир». * >
27
один персонаж. Вот эта-то боязнь неподвижности мешала мне останавливаться долгое время на кантилене. В связи с постановлением я тщательно передумал и этот вопрос и пришел к заключению, что в оперном либретто есть места, требующие обязательно ариозности, но есть и такие куски, — и эти куски занимают огромное место, может быть в общей сложности половину оперы, — которые композитор может истолковать по своему желанию или речитативно или же ариозно. Возьмем для примера письмо Татьяны из “Евгения Онегина”. Совсем не трудно было бы написать большую часть его речитативом, но Чайковский направил свой музыкальный язык в сторону кантилены и все письмо превратил как бы в огромную арию, которая имеет еще и то преимущество, что она исполняется с одновременным движением на сцене, давая, таким образом, пишу не только для слуха, но и для глаз. Вот в этом направлении мне и хочется двинуть работу над моей оперой на современный советский сюжет — “Повесть о настоящем человеке” по Борису Полевому»41. Данное высказывание можно считать творческим кредо композитора по отношению к его последней опере. Впрочем, нетрудно заметить, что многие положения Прокофьева совпадают с высказанными по поводу оперы «Семен Котко». И, как мы увидим, в операх «Семей Котко» и «Повесть о настоящем человеке» есть существенные точки соприкосновения.
Взгляды Прокофьева на оперу менялись в течение жизни. Однако оставались и постоянные идеи — это прежде всего сценичность в прокофьевском понимании, включающем в себя и режиссерскую работу, и динамичность событий самого сюжета, и четкую выстроенность драматургии, в том числе индивидуальное решение всех ее этапов, и особенно финала. При этом начиная с «Семена Котко» в операх Прокофьева усиливается, мелодическое начало. Композитор и сам осознавал эго, что доказывают его собственные высказывания, в которых он уже по-иному оценивает и арию, и речитатив. Наконец, одной из центральных проблем для композитора оставалась современная тема и современные музыкальные средства в оперном жанре. И показательно, что в оперном творчестве Прокофьева 1940-х годов данная тема проявляет себя прежде всего в незавершенных замыслах: «Рассказ о простой вещи», «Вас вызывает Таймыр» и «Далекие моря».
11 Письмо Прокофьева Собранию московских композиторов и музыковедов // Прокофьев о Прокофьеве. С. 220-221.
28
2. Прокофьев - читатель. К истории оперных поисков 1940-х годов
Основу для любой оперы, как известно, представляет литературное произведение. То, что читательские интересы Прокофьева весьма обширны, не требует подтверждения. Вероятно, именно в увлеченности чтением заключался источник многосторонних оперных замыслов Прокофьева.
Прокофьев с самого юного возраста читал «взахлеб». В «Автобио1рафни» композитор вспоминал юные голы: «Я не всегда знал, чем занять себя.
— Что это ты ходишь без дела? — спрашивал отец.
— Скучно.
— Почитай что-нибудь!
Отец приучил меня к чтению и ведал снабжением книгами» 52.
Упоминания об освоенной литературе постоянно встречаются и в «Автобиографии» и в «Дневнике». В фонде С.С. Прокофьева в РГ'АЛИ имеется несколько списков прочитанных книг, составленных самим композитором и Мирой Мендельсон. Из них два чистовых и два черновика.
Первый чиеговой список четырнадцатилстиего Прокофьева имеет название: «Какие книги я читал летом 1905го года» . В нем указаны заглавие книги, ее автор, дата прочтения и оценка (напротив почти каждого произведения). Проставленные даты свидетельствуют о том, что список продолжал пополняться и оссиыо 1905 года, вплоть до лета следующего года.
Второй чистовой документ написан рукой Миры Мендельсон и охватывает промежуток с 1941 по 1953 годы44. В подробной таблице45 указаны автор, название и оценка произведения, город, в котором Прокофьев прочел данное сочинение. Также содержатся такие сведения как библиотека, а также год прочтения. Иногда последние два пункта композитором не фиксировались, зато в этих столбцах встречались и особые
43 Прокофьев С.С. Лвтобиоірафля И С.С. Прокофьев. Материалы. Документы. Воспоминания / Сост. С.И. Шлифштейн. Изд. 2. — М., Музгиз, 1961. С. 128.
43 РГАЛИ, ф. 1929, оп. 1, ед. хр. 307, л. 6 об. - 7.
44 РГАЛИ, ф. 1929, оп. 3, ед. хр. 390, л. 1-14.
45 В монографии «Жизнь Сергея Прокофьева» (М.: Советский композитор, 1973) И.В. Нсстьев упоминает этот список.
- Київ+380960830922