ГЛАВА 2
ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ
ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО СИМВОЛА «ОГОНЬ»
В ПОЭЗИИ РУССКИХ СИМВОЛИСТОВ
Традиционная символика природных стихий представлена в мифологических словарях,
словарях и энциклопедиях символов [32; 129; 197; 198; 325; 319 и др.].
Перечислим основные значения культурологического символа «Огонь»: живая,
подвижная стихия, символ божественной энергии, мифомира божественных сущностей,
субститут Бога на Земле, характеризуется свойствами амбивалентности – символ
созидания и разрушения, жизни и смерти, символ плодородия, символ страсти,
сильных чувств и желаний, символ преобразования, возрождения, взаимодействия
стихий, символ очищения и исцеления, света, мужского начала, символ творчества,
вдохновения.
По М.М.Маковскому, традиционно значение «огонь» соотносится со значениями
«змея», «середина, центр», «летать», «подыматься вверх», «вода», «богатство»,
«поклоняться божеству», «таинство» [181, с. 240-243].
Внутренняя форма слова «огонь» объясняется происхождением лексемы от ognis в
сравнении с литовским agnus «огненный», древнеиндийским agnis «огонь».
Отмечается также сближение Ф. де Соссюром «огня» с древнеиндийским angaras
«уголь», М.Фасмер считает «невероятным» сравнение ognь с литовским unkstu
«стонать» [305, с. 118]. Связь понятий огня, жара со «светом» и «теплом»
подтверждается сравнительно-языковыми исследованиями: жар (праславянское *gerъ)
родственно др.-инд. haras «жар, пламя», лат. formus «горячий, теплый» [там же,
с. 35].
В свою очередь, Ю.С.Степанов отталкивается в своих исследованиях от «двух
огней», образованных от разных корней и находящихся в сложном
противопоставлении: «с одной стороны, от корня и.-е. *nk`ni-: др.-инд. agnih,
лат. ignis, ст.-сл. огнь, … с другой – от корня и.-е. *p[h]HHur: … тох. В
puwar,…арм. hur…» [280, с. 283]. Данные факты, по мнению ученого, соотносятся с
оппозициями активного – неактивного, божественного – человеческого, священного
– обыденного, поэтического – обыденного, что обусловлено «активным строем»
праиндоевропейского языка и наличием классов активных и неактивных имен [там
же, с. 281].
2.1. Экспликация значений лингвистического символа «Огонь» в поэзии К.Бальмонта
В лирике К.Бальмонта лингвистический символ «Огонь» выделяется на основании
взаимодействия лексемы-номинанта символа с мифологемами бог, демон, душа, Иван
Купало (Купала), рай, Стратим. Проанализируем семантику мифологического слоя
периферии.
В строке «создатель света, бог Огня!» посредством мифологемы бог эксплицируется
возможная связь с общеславянским мифологическим именем, родственным др.-инд.
Агни, с балтийским наименованием бога огня, латинским в выражениях типа «огнь
Весты» [198, с. 239].
Контекст употребления данной мифологемы и название стихотворения «Из
Зенд-Авесты» позволяют восстановить символическое значение стихии огня как
божественного начала, дающего жизнь и соотносимого с разными эпитетами –
именами божеств в зависимости от выполняемых ими функций: «Воздайте же
Всевышнему хвалу! О, ты, всегда единый в разных формах! Пресветлый бог порядка,
Ашаван! Агура, пышно-царственный властитель! Датар, создатель света, бог Огня!
Всевидящий, всеведущий, Маздао!» [30, с. 96].
Контекст, актуализирующий следующую мифологему, представлен строкой: «Кто демон
низостей моих И моего огня?» [30, с. 64], где выявлено взаимодействие
слова-экспликатора символа «Огонь» с мифологемой демон, которая в греческой
мифологии является обобщенным представлением о божественной силе, злой или
благодетельной, часто определяющей судьбу человека; считается, что все события
человеческой жизни находятся под его влиянием, в римской мифологии демону
соответствует гений, по терминологии Г.Узенера, демон – это «бог данного
мгновения» [197, с. 367].
Многие исследователи творчества К.Бальмонта, в частности, отмечают, что
«характернейшее состояние лирического героя Бальмонта – беспрестанная погоня за
«мгновеньями красоты», что отразилось в названиях циклов: «Мимолетное»
(«Горящие здания»), «Мгновения правды» («Тишина»), «Мгновенья слиянья» («Только
любовь») [142, с. 75–76]. Н.А.Молчанова пишет об особой значимости мотива
«мгновения», в котором «реализуется субъективно-импрессионистическое
мироощущение поэта («сердцем отдайся грезе минутной»)» [202, с. 14], отметим,
что В.Брюсов называл поэзию К.Бальмонта «поэзией запечатленных мгновений» [там
же]. Таким образом, взаимодействие с мифологемой демон способствует
традиционной интерпретации символа «Огонь»: связь человека с миром божеств, с
сильными чувствами и переживаниями.
Мифологема душа представляет славянскую мифологию и является наиболее активной
в лирике русских поэтов-символистов: например, в поэзии К.Бальмонта эта
мифологема объединяет все четыре символа-стихии, приведем ее наиболее важные
интерпретации.
По словам А.Н.Афанасьева, душа – частичка, искра небесного огня, которая
придает очам блеск, крови – жар, всему телу – внутреннюю теплоту. Связь души с
огнем возвращает нас к пониманию того, что жизнь возможна лишь до тех пор, пока
горит «это внутреннее пламя» (ср. выражение «погасла жизнь», «чья-то звезда
закатилась») [88, с. 84–87].
По М.М.Маковскому, значение «душа» восстанавливает понятия Вселенной, Числа,
судьбы, множества душ; среди возможных значений данной мифологемы выделяются
фаллические (сакральные): англ. breath «дышать» и breed «родить», лат. umbra
«тень, дух», и др.-англ. umber «ребенок» [181, с. 143]. Ученый также соотносит
значение «душа» со значением «слово» (символ творящего божества), «говорить»,
сравнивая русское «слово» и английское «soul» с другими фактами индоевропейских
языков.
Лингвистич
- Київ+380960830922