РАЗДЕЛ 2
ЭПТОНИМЫ КАК ЭЛЕМЕНТЫ ЯЗЫКОВОЙ СИСТЕМЫ
2.1. Локализация эптонимов в системе русского языка
Решение вопроса о лингвистическом статусе КС(в) сопряжено с уяснением их места
в языковой матрице, что в статике может быть осуществлено путем установления
специфического набора интегральных и дифференциальных признаков. Гарантом
четкой фиксации местоположения выступает максимальная полнота полученного
списка свойств и идентичность осмысления единиц метаязыка, однако и та и
другая редко достигаются сразу, что порождает прецеденты в поисках
оптимальной дефиниции исследуемого объекта.
Известные определения КС(в), варьируясь в научных текстах, обнаруживают ряд
принципиальных схождений в позициях филологов, которые наглядно
демонстрирует таблица:
авторы ®
––––––––––––
признаки
Buchmannсл 1925, ХІІ
<1>
Займ., 15–16
<2>
Ашук.,5
<3>
КВукр.-2,3
<4>
Ю. Бельчи-
ков [ЛЭС, 246]
<5>
БЭКиМ
<6>
Ю.Прохоров [ЭнцРЯ2,203]
<7>
родовой ®
––––––––––––
видовыеЇ
высказывания, выражения, имена
слово,
фраза
цитаты, изречения, имена
эл-ты лексики и фразеологии
выражения, из-
речения
выражения, цитаты,
афоризмы
выражения,
изречения,
имена
историч. и/или
литературное происхождение
общеизвестность
+
широкое рас-
пространение
+
экспрессивность
образность
+
краткость
длительность
употребления
возможность со-
хранения иноязычной формы
Так как определения <1 – 7>, по-видимому, касаются одного объекта и отражают
сходные теоретические подходы к нему (допущение оправдано тем, что пять из
семи формулировок принадлежат составителям словарей, в которых значительная
доля отведена описанию одного и того же речевого материала), то они находятся
в отношении контрастирующей дистрибуции, следовательно, их совпадающие
части должны включать общие субстанциональные признаки, позволяющие
отличить КС(в) от иных образований и/или выявить сходство КС(в) с
последними, а несовпадающие – сопутствующие, случайные и/или
свидетельствующие о противоречивости природы объекта признаки. Однако, как
следует из представленных фрагментов, именно существеннейшая ТИПОЛОГИЧЕСКАЯ
ЧАСТЬ дефиниций, призванная интегрировать определяемый феномен в
некоторый класс явлений, оказывается весьма расплывчатой, неоднозначной:
класс не называется, а более или менее удачно экспонируется отдельными
видами, нередко выделяемыми на разных основаниях и не удовлетворяющими
обязательному в таких случаях требованию исчерпанности. В <1> можно было
бы усмотреть в качестве principium divisionis структурный признак, однако
“имя” в данном контексте следует понимать как ‘имя собственное’,
соотносимое с лексико-грамматическим разрядом того же названия,
противопоставленным нарицательным существительным, т. е. выделенное по
семантическому признаку. В других дефинициях встречаются еще не
эксплицированные или строго не закрепленные в лингвистической
терминосистеме понятия: “образные характеристики” <3>, “изречения” (сравн.
разную трактовку, с одной стороны, в <3, 5>, с другой – в <7>), – а также с
трудом вписывающиеся или вовсе не вписывающиеся в принятую языковую
структуру: “цитата” <3, 6>, “афоризм” <6> (сравн. также <5>) (в данном
отношении значимо отсутствие двух последних терминов в ЛЭС). Эта
неопределенность усугубляется разнообразием их интерпретаций в
филологической литературе. Так, цитата в широком смысле выступает синонимом
любых проявлений интертекстуальности, представление о которой сложилось
в российской науке на основе высказанной в статье “Слово в романе” идеи
М. М. Бахтина о внутренней диалогичности живого слова, о взаимодействии в
художественном произведении авторских (“своих”) и заимствованных
(“чужих”) элементов [Бахтин 1934–1935], в общем плане оно связано с
апеллированием субъекта к не принадлежащему ему (или созданному им ранее)
тексту (классу текстов), т. е. любым заимствованиям любых составляющих
прецедентного текста как результата коммуникативной деятельности любого
типа. Широкий подход предполагает, что в роли субъекта цитации выступает
каждый, кто стремится к самовыражению, а в роли объекта (“чужого” текста) –
все духовное наследие, накопленное человечеством. Как синтаксическое
понятие (‘дословная выдержка из какого-либо текста’) цитата покрывает
факты явной и скрытой цитации. В первом случае цитата оформляется как
прямая или косвенная речь, во втором – слова автора, указание на
принадлежность опускаются. Столь же широко понимается и термин афоризм,
используемый и в качестве родового, и в качестве видового, соотносимый с
пословицей, парадоксальным утверждением, грегерией (“меткими словами”) и
др. (см. об этом [Федоренко, Сокольская 1990, 12–72]).
Тем не менее лингвистическая природа определяемого феномена, закрепленная
в дефинициях, не вызывает сомнений. С. Г. Займовский пошел далее простой
констатации, локализовав его на лексико-фразеологическом уровне среди
“слов” и “фраз” <2>, что поддерживается в <4>.
Нечеткость концептуального ядра КС(в) наложила свой отпечаток на них как на
психолингвистических сущностях, что нашло отражение в результатах
проведенного экс