Бедность российской молодежи : Социоструктурный анализ

Содержание
Введение................................................................3
1. Теоретико-методологические подходы к исследованию бедности молодежи................................................................14
1.1 Бедность молодежи в системе «социального воспроизводства» 16
1.2 Бедность молодежи в контексте неклассической
социологической мысли.................................................32
2. Российская молодежь в системе социального воспроизводства бедности 50
2.1 Социопрофессиональная структура молодежи занятость и бедность... 51
2.2 Структура потребления российской молодежи как условие социальной аномии...............................................................71
2.3 Поведенческие стратегии молодежи: влияние «страха» бедности 91
Заключение Литература,
114
119
ВВЕДЕНИЕ
3
Актуальность темы исследования. Вступление российского общества в XXI век во многом определяется социально-воспроизводственной функцией молодежи, резервом общества, как писал известный исследователь проблем молодежи К. Манхейм. Задачи модернизации в социально-политической, социально-экономической, духовно-культурной сферах выдвигают молодежь в качестве объекта и субъекта стратегии социального развития.
Сокращение численности молодого населения, снижение ее трудового, социально-мобилизационного, интеллектуального потенциалов, конфликт поколений вносит «лепту» в дезинтеграцию общества, отдаление от перспектив перехода к современному и постсовременному обществам. Традиционные общества настроены на «ученичество» молодежи, современное развивается на основе социально-инновационной деятельности, изменений, которые привносит молодое поколение.
Российская молодежь по самоидентификации относится к «поколению надежды», что дает перспективу будущего, но социальное самочувствие и социальная активность молодежи, к сожалению, уходит от коллективных целей и коллективной социальной мобилизации, от движения социальных и культурных изменений. Рост индивидуалистских стратегий, размытость идентичности, разобщение молодежи, направленность на гедонистическую эмансипацию блокирует вступление молодежи во взрослую жизнь и «конвертирует» активность молодежи в воспроизводство социальных рисков и девиантные социальные практики.
В диспозициях молодых людей, жизненных намерениях важен негативный социальный опыт, страх и желание «не встретиться» с нищетой и бедностью, не повторить жизненную судьбу родителей, «замкнутый круг» ограниченных потребностей и стратегию «выживания», «экономии во всем» или «приспособления к обстоятельствам». Российская молодежь стремится
ности» и обусловленность бедности молодежи «издержками» социальной дифференциации и профессиональной социализации.
2. Постклассическая социология рассматривает бедность молодежи как практику «социального исключения», определяемую социальными субполями конкуренции и зависимости, что связано с различиями социальных контактов и практик. Молодежь попадает в бедность, потому что не обладает опытом коллективного действия, осознанием общего интереса, дискриминируема в социальной номинации агентами социального воспроизводства и привязана к системе объективируемых ресурсов так, что вынуждена действовать по схеме «девиантной активности».
3. Вхождение российской молодежи в сферу социальнопрофессиональной занятости характеризуется занятием непрестижных, □Олодоходных и неперспективных профессиональных вакансий, несоотве-ствия профессиональной деятельности базисным профессиям и «добровольной безработицы» части молодежи. Стремление молодежи получить работу в «престижных отраслях» осуществляется субъектом престижных специальностей, практикой неформальных договоров, нарушающих социальные и трудовые права молодежи, ориентацией молодежи на нестабильный доход, что усиливает риск бедности. Российская молодежь относится к группе социального риска, так как низкий образовательный и профессиональный статус, индивидуализация и завышенные потребительские ожидания деструктивно влияют на социальную конкурентоспособность и способствуют включению бедности из «системного противоречия» в «личные биографии».
4. Материальное недопотребление молодежи выражается в низкой обеспеченности первичными материальными благами, невозможности социальной респонсивности и получения качественного образования. «Престижное потребление» правящих слоев стимулирует ориентацию на «перфекцию» актуальной жизни и молодежь не готова к самоограничению в обмен на перспективу усиленной социальной интеграции. Распределение материальных и социальных благ в результате «ресурсной зависимости» навязывает молоде-
жи предпочтения индивидуального выбора. Российская молодежь испытывает социальную депривацию в условиях интерфейса (взаимного наложения) неудовлетворенности базисных социальных потребностей и стратегии «индивидуальной зависимости», предпочтения достиженческих ценностей «жизненного успеха» и «постоянного приобретения» в ущерб «достаточному потреблению», когда бедность оценивается как следствие выживания и социальной субдоминантности, подчинения.
5. Поведенческие стратегии российской молодежи индивидуализированы и основаны на «уверенности в себе», что переносит решение проблем бедности молодежи на социальный микроуровень. Направленность на «личный успех» ограничивается избежанием бедности, навязыванием неэффективной инновации и уходом от коллективных целей, непрофильной идентификацией, включением в группы «равных» или «преуспевающих», дифференциацией по критериям приспособления к обстоятельствам, «неопределенности» или девиантной карьеры. Преодоление бедности представляется как дистанцирование от «бедных слоев населения», индивидуальных усилий в поиске «удачи» и жизни в автономном режиме.
Научно-практическая значимость работы определяется ее положениями и выводами об условиях, видах и путях преодоления бедности российской молодежи, ее влиянии на социальную интеграцию, социальную активность и социальную идентичность молодого поколения. Материалы диссертационного исследования могут найти применение в разработке целевых молодежных программ, осуществлении эффективной социальной политики на муниципальном, региональном и федеральном уровнях, а также могут быть использованы в преподавании курсов по общей социологии, социологии молодежи и теории социальной работы.
Апробация работы. Результаты исследований по теме диссертации докладывались и обсуждались на всероссийских и региональных научных конференциях, а также на Третьем Российском Философском Конгрессе «Рационализм и культура на пороге III тысячелетия» и на Втором Всероссий-