Оглавление.
Введение. 5-45
ГЛАВА 1. Звуковые и музыкальные инструменты. 46-51
1. От палки-хлопушки к жезлу, бревну-барабану 52-66
2. От шкуры и кожи на раме к бубну 67-82
.?. От свободных аэрофонов к трубе, шалмею, флейте 83-110
4. Ог жилки, лука, варгана к лютне, арфе, цитре 111-149
Выводы 150-157
ГЛАВА II. Сигналы, звукоподражания и производные
от них напевы. 158-159
/. Охотничьи манки, кличи, заговоры, «песни» 160-178
2. Животноводческие команды, понукания, припевки 179-193.
3. «Песни птиц» 194-220.
Выводы 221-223
ГЛАВА III. Напевы, песни и гимны 224-225
/. Звук, голос, напев, песня, музыка 225-235
2. От пения к «личной песне» 236-257
3. От импровизации к традиционной песне 258-272
4. Песни и стихосложение 273-289
5. Песни с продолжительными сюжетными текстами
и гимны 290-303
Выводы 304-318
Заключение 319-356
Библиография 357-389
Приложения: 390-3
1. Полевые материалы автора и других исследователей 390-399
2. Словарь музыкально-этнографических терминов 400-
2.1. Обско-угорские языки: ханты, манен 400-407
2.2. Самодийские языки: ненцы, энпы, нганасаны,
селькупы, камасинцы 408-419
2.3. Енисейские: кеты, югн 420-421
2.4. Тунгусо-маньчжурские языки: эвенки, эвены,
негндальцы, нанайцы, ульчи, проки, орочи, удэгейцы 422-452
2.5. Тюркские языки: древние норки, горные алтайцы,
ГС.1СН1 ш м, телеугы, тубалары, кумандинцы, челканцы, шорны, кызыльцы, сагайцы, качннцы, коноалы,
белы ирм, гофаларм, гувинцы, сата, долганы 453-480
2.6. Монгольские: древние монголы, буряты, монголы 481-493/
2.7. Нивхский язык: нивхи амурские и сахалинские 494-499
2.8. Юкагирские языки: одулы,вадулы, чуванцы 500-503
2.9. Чукотско-камчатские языки: чукчи, коряки,
кереки, ительмены 504-5 13
2.10. Эскимосско-алеутские языки: эскимосы
науканские, чаплинские, сиренмкскне, алеуты 514-517
3. Таблица нотных знаков н нотные примеры 518-740
4. Рисунки
ВВЕДЕНИЕ
Сибирь - северная часть Азии или азиатская часть России - является резерватом архаики, реликтовых и уникальных традиций в сфере культуры. Вместе с тем, Сибирь, в силу определенных историко-географических условий, стала своего рода культурным перекрестком влияний Северной Европы, Северной Америки, Дальневосточной, Центральной н Средней Азии. Воздействие различных цивилизаций нашло отражение в системе культурных ценностей, сложившихся в Сибири. Особый интерес в процессе исторического формирования художественных ценное гей имеет область музыки - своеобразного зеркала эмоциональной жизни и психологии этносов.
К концу XX в. в музыкальной этнографии формируются принципы плюрализма, которые способствуют созданию эстетики нового, глобального типа. Согласно этому принципу, равный художественный интерес вызывают как культуры цивилизаций древности, лак и различные этнические культуры современности. Однако только в XX в. столь далекие и несхожие по музыкальной стилистике культуры и цивилизации научились «слышать» и понимать друг друга без использования механизмов культурной ассимиляции, т.е. без переиначивания «чужих» акустических ценностей в систему собственных эстетических и практических норм. Основополагающие моменты подобной эстетики заключаются, прежде всего, в умении воспринимать и осмысливать звуковые объекты с ПОЗИЦИЙ их собственной системы художественных ценностей. Существенную роль в формировании таких представлений сыграли исследования, проводившиеся в области сравнительного музыкознания, этномузыкологии и исторического музыкознания.
Становление глобальной эстетики как философии нового типа может способствовать расширению спектра научных интересов у специалистов в малоизвестном звуковом мире традиционных культур народов Сибири. Ьолсс чем вековая история региональной музыкальной этнографии накопила достаточный материал для того, чтобы стали возможными сравнительные исследования, на основе которых впоследствии могут быть определены и сформулированы проблемы, актуальные для истории музыкальной культуры в целом.
Музыкально-фольклорная практика народов Сибири, оказавшись достаточно отдаленной на длительное время от центров различных цивилизаций, может стать очень важным источником для проведения сравнительно-исторических исследований, в частности опытов реконструкции явлений, относящихся к наиболее ранним этапам истории музыкальной культуры.
Изучение норм музыкального мышления народов Сибири связано с историей вопроса о формировании конкретно-исторических типов в системе мировоззренческих представлений этноса. Эта проблема до сих пор является наиболее сложной для исторической науки, и междисциплинарные исследования такого типа остаются в наши дни уязвимыми. Исследователи, изучающие фольклорные культуры народов Сибири, отмечают, что «в редких случаях удастся вычленить в мировоззрении тот или иной пласт, образование которого связано с
3
представляет «четырехугольная литавра» маньчжуров, называемая токсинку, в которую жрецы национальной традиция ударяют перед началом исполнения дворцовой и храмовой музыки [ТМС, т.И, 1977, с. 193].
Однако квадратная форма барабана мало практикуется в музыкальной культуре. Причины здесь, как видно, чисто акустические - квадратная рамка гасит звук. Сохранение квадрата в качестве традиционной, хотя акустически и несостоятельной рамки - это скорее знаковое явление, указывающее на ритуальность предмета, его метафоричность. Вероятно, такие аспекты сонорной культуры и повлияли на возникновения целой мифологии об инструментах с фантастическими звуковыми возможностями.
В контексте ритуальной метафоры, думаю, следует рассматривать нестандартную форму одною из бурятских бубнов, имеющего «треугольную форму из досок» (выделено мной. Ю.Ш.) [Благодатов, 1972, с. 30]. Как мог звучать подобный мембранофон? В качестве реального инструмента в нем представлена только «деревянная рукоятка и железный прут с девятью жестяными подвесками». Характерно, что на основании сопровождающей документации треугольный бубен имеет таманскую функцию. Между тем, форма этого инструмента никак не вписывается в существующие современные практические знания о подобных инструментах не только у бурят, но и у других близких к ним по культуре этносов.
Документальным подтверждением традиционности треугольной формы бубна являются петроглифы, изображающие шаманов. «Антропоморфное изображение человека или птицы с распростертыми крыльями» - этот рисунок на камне является историческим аргументом, свидетельствующим о шаманской знаковости треугольных бубнов. На резном рисунке туловище человека имеет форму треугольника, а руки-крылья опущены вниз и в стороны, в правой руке -треугольник-бубен [Окладников, Запорожская, 1959, с. 38, табл. X, камень ХУШ, № 354]. Не исключено, что экземпляр бурятского бубна, хранящийся в музее, корректировался представлениями о традиционности треугольной формы бубна и был создан под воздействием «шаманских рисунков» на шишкинских писаницах в Прибайкалье.
Итак, традиционализация кожи как ритуального материала для обрядовых инструментов происходила в Сибири в течение несколько тысячелетий. В результате этого процесса бубен с круглой формой «победил» квадратные, прямоугольные и треугольные. Более того, мембранофон - «барабан из кожи» -победил в качестве магического репрезентанта все идиофоны и аэрофоны, которые могли претендовать на эту роль. Именно круглый бубей из кожи стал символом шаманской практики в Сибири. Но прежде чем перейти к характеристике круглых бубнов, необходимо отметить другие виды архаичных и традиционных мембранофонов.
Большое значение в мире вещей народов Сибири имеет процесс переориентации бытовых предметов из кожи в сонорную практику. Например, у пастухов Горного Алтая кожаная фляга для хранения молока тажур была приспособлена в качестве сосудо-погремушкн. Для этой цели в полость фляги клали несколько камней и ритмично встряхивали, имитируя «топот коня». Придание этой традиционной вещи фонических функций - случай довольно редкий, но показательный для понимания инструментальной архаики [ПМА, № 29].
В этом ряду следует отметить звуковое орудие, создаваемое специально для фонации. Материал и практика использования инструмента еще не
68
предполагает его длительное хранение. Например, сосудо-погремушки из плавательного пузыря рыбы, морского млекопитающегося или зоба птицы. Такая погремушка в основном служила в качестве детской звуковой игрушки.
У народов Югры сосудо-погрсмушку делают из рыбьего пузыря, ко торый высушивают в надутом состоянии, внутрь кладут мелкие камешки и встряхивают перед младенцем. Причем, у сургутских хантов такой инструмент называется сэлягэт - «мелкая вещь» или комленг - «пузырь у рыбы» [ПМА, Ка 39, Терешкин, 1981, с. 446, 170]. Материал, из которого манси изготавливали игрушку, мог варьироваться: рыбий пузырь, заячий мочевой пузырь, зоб глухарей или косачей. Характерно, что такой инструмент, временный для фонации, по мере приобретения статуса постоянной вещи у манси и в таком контексте уже назывался койп енгынут - «бубен-игрушка» [ПМА, Ха 51]. Вероятно, в этом названии отразилась тенденция приблизить детскую игрушку к сакральным предметам. Такая тенденция, связанная с шаманским бубном, -важный элемент сонорного воспитания у народов Югры. На это указывает еще ай пензер - бубеи-игрушка у казымских хантов. Инструмент является «точной копией шаманского бубна». Но, в отличие от ритуального инструмента, мембрана на таком бубне делалась из рыбьей кожи. Таким образом, предмет «уводился» от магического значения. К тому же и рукоятка имела не форму развилки, а представляла плоскую деревянную пластину [Прокофьева, 1961, с. 438]. Данная звуковая игрушка, учитывая конструктивные особенности югорских бубнов (они делачись с большой гкнремушечной полостью на мембране), использовалась преимущественно как встряхиваемая погремушка, а не как ударяемый мембранофон.
Детская погремушка из надутого зоба птицы (или пузыря рыбы) встречается у кетов, селькупов и юкашров, но называется она соответственно тому материалу, из которого изготовлена: «пузырь» у кетов - хель ~ хачьи, у ютов - фар ~ фер и у селькупов - чючы кункыра [Вернер, 1977, с. 192; Хелимский, Словарь; Шейкин, 1996, с. 32, 35]. А у одул-юкагиров среди используемых материалов преобладает пукаль - «зоб глухаря или куропатки» [НМЛ, № 45, 92]. Нейтральное название дали этому инструменту вадул-юкагиры - you ливидии - «детская погремушка» [ПМА, № 45, Курилов, 1990, с.287]. Наконец, мембранофон из высушенного пленочного материала у чукчей называется вэнивыргыргыт - «гремящий бубенчик». Между тем, изготавливают этот инструмент чукчи стандартно, как и другие народы Сибири, из высушенного пузыря или желудка куропатки, или мелкого зверя [ПМА, № 33].
Архаичный тип встряхиваемой сосудной погремушки мамаи известен у алеутов и изготавливачея из природных подручных материалов - створчатых раковин. которые складывались вместе, края закупоривашсь и украшались перьями птиц. Внутрь закладывались камешки различной величины. В результате погремушки издавали различные по высоте и тембру звуки. Такие погремушки сопровождали ритуальные и праздничные танцы алеутов. Звучание раковинных погремушек, которые танцовщики держали в обеих руках, призвано было передать «звуки моря, приливы и отливы» [Нилов, 1999, с.24, 96]. В строго органологическом понимании погремушка из раковин это идиофон, но, как разновидность сосудной погремушки из природных подручный материалов, естественно вписывается предметный мир сибирской архаики и является еще одним шагом в стабилизации данной инструментальной структуры.
69
- Київ+380960830922