Социальные ресурсы развития российского общества

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение..................................................... 3
Глава 1. Теоретико-методологические основы анализа социальных
ресурсов................................................ 20
1.1. Социальные ресурсы в сетях комплементарности............... 22
1.2. Социальные ресурсы в контексте «динамического поля»........ 39
Глава 2. Ресурсная стратификация и динамика российского общества 60
2.1. Инновационные группы населения: в поисках социеталыюсти .... 61
2.2. Солидаристский потенциал традиционных групп как условие вхождения в трансформационный процесс........................... 83
Глава 3. Воспроизводство социальных ресурсов в условиях социальной трансформации российского общества.............................. 107
3.1. Эффект глобализации и ресурсный потенциал российского общества .....................................................!. 109
3.2. Ресурсозатратность догоняющей модернизации.................... 126
3.3. Социальная адаптация: логика дисперсии групповых и личностных ресурсов................................................... 145
Г лава 4. Социальные ресурсы в сценариях социального развития 166
4.1. Мобилизационный тип развития: ресурсные потери и обретения.. 167
4.2. Инерционный сценарий: проблемы ресурсозависимого общества. 189
4.3. Социальные ресурсы: условия самодостаточного развития 216
Заключение................................................... 242
Библиография................................................. 249
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Наступивший XXI век демонстрирует неэффективность «зависимой» модели развития. Российский исследователь, академик Г.В. Осипов подчеркивает разделение регионов и стран по количеству потребляемого сырья1. Очевиден экологическо-сырьевой кризис: конечность запасов энергетических ресурсов, деградация природной среды, углубляющиеся противоречия поставщиков и потребителей сырья, вытеснение стран с «сырьевой экономикой» на периферию мировой системы (И. Валлер-стайн).
Россия оказалась не готовой дать адекватный ответ на глобальные вызовы современности, о чем свидетельствует масштабность социальных потерь последнего десятилетия, неэффективность реализуемого сценария вхождения в глобальный мир и глобальную экономику, резкое ухудшение позиций по социально-экономическим, социально-демографическим и социально-культурным показателям, социальная дезинтеграция общества и деградация социального качества российского населения.
Неопределенность «высокой современности» (Э. Гидденс), устарелость прежних социальных конструкций, возникновение сетевых структур управления накладывают отпечаток на социальные трансформации в российском обществе. Социальная трансформация российского общества, согласно определению В.А. Ядова - высокоактивные социальные изменения в условиях социальной нестабильности, характеризуется неравномерностью структурных изменении на макро, -мезо, -микросоциальных уровнях. Преобладающими является внешнее влияние, логика глобализации, которая стремительно разрушает «ядро» институциональной системы, приводит к упрощенным адаптивным модификациям в социальной деятельности. Институциональные преобразования «сверху» соответствуют модели догоняющей модернизации, включающей институциональный перенос рыночных и демократических институтов, поощрение но-
1 Осипов Г.В. Российская социология в XXI веке. М., 2003. С. 6.
стью, отступлением или сближением. А. Пшиворски, видный эксперт по пост-социалистической трансформации, прав, когда пишет: «Авторитарным режимам угрожает не подрыв их легитимности, а кризисные явления: влиятельные проекты альтернативного будущего». Какие бы следствия не несла структурная дифференциация, социальные ресурсы классифицируются по целям изменения или консервации. Альтернативные проекты могут обрести ресурсы, если существует раскол в элите и есть давление снизу с целью изменить политическую и социальную ориентацию.
Т. Парсонс в работе «Система современных обществ» утверждает легитимность изменений, хотя и отмечает проблемы реинтеграции в общество: ресурсы устраивают или блокируют позиции групп, в зависимости от адекватности их социально-ролевых установок соответствующим институциональным практикам.
Социальная ресурсная составляющая общества рассматривается преимущественно в структуре, существующей независимо от акторов социального действия. По Парсонсу, ресурсы возникают в процессе социальной дифференциации, появление новых социально-профессиональных структур приводит к свободе ресурсов. В качестве эмпирического данного используется модернизация, преобразование общества по индустриальному образцу. Перемены в промышленности, в политике продуцируют ресурсное богатство: традиционное общество аресурсно, обладает ресурсами власти и традиций, вернее, традиция и власть и являются ресурсами. Социальная стратификация связана с достижен-чсскими дескриптивными структурами, и модернизация предпринимается для расширения ресурсного потребления и воспроизводства.
Если традиционное общество не разделяет общество и государство, недифференцированное управление индифферентно социальным ролям и определяется социальной профильностыо (П. Бергер). Социальный партикуляризм со-циетального общества переносит отношения общества и государства, социальных групп в сферу ресурсного обмена. Эту особенность отмечает Ш. Эйзен-штадт: Результаты модернизации определяются ресурсоспособностью групп
трансформации. Не всякая социальная ценность, норма, роль ресурсна, способность вносить желаемые изменения отличает ресурсы от уклада жизни и форм деятельности.
Со свободным перемещением ресурсов Т. Парсонс связывает проблему воспроизводства социальных ролей и отношений. В социальной трансформации изменения переходят грань модификаций, производят эффект неадаптив-ности социальных ролей. При ослабленности социального контроля, внедрение институционализированных образцов дает встречным группам стимул инновации. В такой ситуации социетальное общество упрощается: конкуренция замещается анархическим порядком (В.Г. Федотова).
Очевидно, допущения Э. Гидденса, что макроструктурные свойства социальных систем воплощены в случайных мимолетных локальных интеракциях7, показывают полноту модели социальных микроэффектов, сосредоточенную на некоторых качествах. Правда, изящная формулировка Э. Гидденса усиливает впечатление недоговоренности: если данная структура не обладает способностью унификации, деятелям приходится довольствоваться случайностью, произволом, то есть воспроизводить дилемму «устойчивости хаоса». Как известно, Т. Парсонс изложил теорию развития ангажироваино8, что, на наш взгляд, связано с понятием дифференциации, свободного перемещения ресурсов и адаптивности личностных ресурсов. Какие бы трансформации не претерпело общество, способность к интеграции, достижения равновесия с окружающей средой дефилируют собственно социальное развитие. Теория Ш. Эйзенштадта вносит уточнения в модель модернизации явно с целью повышения ее валидности. Если модернизация отклоняется, приходится отвергать и современное общество как результат эволюции.
Не трудно предпочесть критику негативных последствий модернизации, покаяться в структурных прегрешениях и при этом нс отказаться от структурного наследства. Э. Гидденс, вероятно, по формуле «закономерность - от
7 Гидденс Э. Десять тезисов о будущем социологии // Теория и история экономических и социальных институтов и систем М., 1993. С. 69.
5 Штомпка П. Указ. соч. С. 161.