Ви є тут

Теоретико-методологические проблемы социального контроля : Классические и модернистские социологические концепции

Автор: 
Набойченко Виктор Валерьевич
Тип роботи: 
Кандидатская
Рік: 
2003
Артикул:
273203
179 грн
Додати в кошик

Вміст

Теоретико-методологические проблемы социального контроля: классические и модернистские социологические концепции
ОГЛАВЛЕНИЕ
стр.
ВВЕДЕНИЕ.............................................................. 3
ГЛАВА I. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ЭВОЛЮЦИИ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ПОДХОДОВ К АНАЛИЗУ СОЦИАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ IЧ
§1. Анализ представлений о социальном контроле в социологии XIX -
/ и
начала XX веков..............
§2. Вклад социального и гума?гистического психоанализа в представления о
социальном контроле 3 7
§3. Социальный контроль в свете основных интегрально-системных парадигм социологии XX века §4. Рефлексивный контроль в парадигме агентно-структурной интеграции 7 3
ГЛАВА II. АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ТРАНСФОРМАЦИИ МЕХАНИЗМОВ СОЦИАЛЬНОГО КОНТРОЛЯ ? 7
§1 Специфика социального контроля в закрытых и транзитивных
47
обществах........................................................ 1
§2 Роль социального контроля в преодолении девиации ^ 3
§3 Проблема контроля за социальными рисками / 2 9
§4 Противоречия между современными техногенными и социо-правовыми
аспектами социального контроля \ ЧI
§5 Критерии классификации форм и методов социального
контроля..........................
ЗАКЛЮЧЕНИЕ............................................................ Ш
БИБЛИОГРАФИЯ........................................................ 48Н
3
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования.
Для современной России изучение социального контроля и его различных интерпретаций в социологическом знании является насущной задачей в силу ряда причин: страна находится на стадии радикальной трансформации, когда разрушены многие прежние функциональные регуляторы общества; складывается ряд новых структур, функционирование которых невозможно обеспечить с помощью инструментов контроля, эффективно действовавших на прошлых этапах российской истории (когда доминировали традиционный или харизматический тип господства); глобализация потребовала поиска новых форм регулирования общественных процессов, развертывающихся под влиянием транснациональных связей, трансформации характера труда, изменений функций социальных институтов; управленческий потенциал России недостаточно эффективен, чтобы обеспечить необходимую динамику общественного развития. В данных обстоятельствах приобретает актуальность анализ мировой и отечественной социологической мысли, которая разработала ряд интересных теоретико-методологических подходов к исследованию социального контроля.
Диссертант в целом разделяет устоявшиеся в социологической литературе определение социального контроля как способа саморегуляции системы, обеспечивающего упорядоченное взаимодействие составляющих её элементов посредством нормативного (в том числе правового) регулирования1. Однако полагает, что оно нуждается в уточнении в свете современных тенденций, когда нормой становится рефлексивность социальных акторов как реакция на динамизм эпохи.
Степень научной разработанности темы. Обществоведческая мысль России имеет длительную традицию обсуждения проблемы социального контроля. Социально-политическая литература в СССР уделяла основное внимание задачам укрепления позиций партийно-государственной системы.
1 См.: Контроль социальный. - Российская социологическая энциклопедия. / Под общей редакцией академика РАН Г.8. Осипова. - М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА , 1998.- С. 213-214.
18
постепенно распространяясь на все большие массы, прямо способствует благосостоянию, удаляя те препятствия для сотрудничества, которые возникают из антагонизма индивидов... Политическая организация также имеет свои невзгоды, и вполне возможны случаи, когда невыгоды перевешивают выгоды... Организация предполагает известные ограничения индивидов, и эти ограничения могут достигнуть таких крайних пределов, что сделаются хуже анархии со всеми ее бедствиями”8. Работы социолога полны предостережений относительно опасности подавления прав, свобод, инициатив граждан. Задолго до утверждения тоталитарных режимов в России и в Европе, он полон уверенности в необходимости цивилизованных компромиссных отношений между индивидом и государством.
К. Маркс вместе с Ф. Энгельсом предложили особый вариант социального контроля, опирающегося на ценностное значение новой, по их прогнозам, общественной формации - коммунизма. При этом все стадии общественной жизни, предшествующие наступлению коммунизма, пронизаны, по их утверждениями, эгоистически ориентированными интересами господствующих в обществе социальных сил и групп, владеющих частной собственностью и государственно-политическими инструментами ее защиты от посягательств угнетенных классов. Политическая власть - главное, по Марксу, средство социального контроля. Если в классово поляризованных обществах она - в системном взаимодействии с друг ими структурными и идеологическими средствами (системой образования, религией, воспитанием и т.д.) - обеспечивает воспроизводство интересов господствующего класса, то при разрушении в ходе социалистической революции устанавливается диктатура пролетариата, призванная утвердить систему общественного самоуправления, соответственно, общественного контроля. Власть, таким образом, не является здесь самоцелью: её историческая функция - обеспечить преодоление экономических, политических, правовых и идеолого-религиозных форм отчуждения и, благодаря этому, эмансипировать всех членов общества. В результате власть победившего пролетариата открывает путь гражданскому обществу как царству свободно развивающихся экономических и социальных отношений. В ходе данного процесса должна, по замыслу К. Маркса и Ф. Энгельса,
7 См.: Спенсер Г. Грехи законодателей И Социс - 1992..-Х«2.-С. 131.
* Спенсер Г. Синтетическая философия... Киев: Ника-Ценгр, 1997.-С. 331-332.
19
произойти радикальная трансформация функций государства: «Свобода состоит в
том, - писали они в «Критике Готской программы», - чтобы превратить
государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело
подчиненный»9. Изменяющиеся потребности гражданского общества станут, при
этом условии, факторами, определяющими, в общем и целом, государственную ю
волю .
Сама государственная машина способна, с одной стороны, эволюционировать по пути усовершенствований в обеспечении интересов господствующего класса и, тем самым, принимать на себя функции непрерывно возрастающего противостояния организованной деятельности пролетариата. Но, с другой стороны, эта машина может получить и импульс отделения от одного конкретного экономически и политически господствующего класса. Это происходит потому, что буржуазия «теряет способность к политическому господству: она ищет себе союзников, с которыми, смотря по обстоятельствам, она
или делит свое господство, или уступает его целиком»11. В этом случае, по идее
Маркса и Энгельса, перед пролетариатом открывается возможность относительно плавной перепланировки, «переделки» бюрократического, административного аппарата, прежде чем использовать его в целях эмансипации всех членов общества и стимулирования самоуправленческих процессов.
На основе обобщения опыта Парижской Коммуны в марксистской социологической мысли 1870-х - 1880-х гг. появляется принципиальное
дополнение, согласно которому государство имеет сложную, по крайней мере, двойственную природу. Наряду с обеспечением политического господства экономически господствующему классу оно также осуществляет функции «общих дел», вытекающих из природы «всякого общества»12. Отчасти эти «общие дела» связаны с функциями социального контроля: охрана жизни и личной членов общества (том числе и обеспечение внешней безопасности), поддержание определенного уровня общественной дисциплины и порядки и т.д. Все это предполагает длительное сохранение и совершенствование норм права. Как заметил Ф Энгельс, «... соотношения между правящими и управляемыми должны
9 Маркс К.. Энгельс Ф. - Соч., 2-е изд. - Т. 19. - С. 26.
10 См.: Маркс К., Энгельс Ф. - Соч., 2-е изд. - Т. 21. - С. 310.
11 Маркс К., Энгельс Ф. - Соч., 2-е изд. - Т. 16. - С.416.
12 Маркс К., Энгельс Ф. - Соч., 2-е изд. - Т. Т.25, ч.1. - С. 422.